Другой Отбор «The Selection» [СИ] - Светлана Бланкина

отстранилась от меня и закусила губу.

— Если ты будешь кусать губу или целовать меня, то я за себя не отвечаю, — слышу я свой хриплый голос и её звонкий смех.

— Ну что ж, проверить Вас на стойкость, Ваше Высочество? — Игриво сказала она, и я резко притянул её к себе за поцелуем, но она снова удивила меня.

Я уже закрыл глаза в ожидании поцелуя, но за место её губ почувствовал её пальчик на своих губах и в неожиданности открыл глаза. Её рот искажён в игривой ухмылке, а глаза смеются.

— Вам пора, — шепчет она и отстраняется от меня.

— Но мисс, — я решил ей подыграть, снова притягиваю её к себе.

— Вам пора, Ваше Высочество. — Она отошла и, сделав книксен, пропустила вперёд.

Я покорно подошёл к двери, и уже выйдя и придержав дверь, сказал:

— Сначала ты соблазняешь меня, а потом выгоняешь, ты играешь не по правилам.

— Нет никаких правил, помнишь, — загадочно сказала она, подойдя к двери, — нет никаких правил, — и она закрыла дверь прямо перед моим носом.

Грейс была права. «Она любит играть в игры и ты обманываешь сам себя, если считаешь, что узнаешь следующий её ход, прежде, чем она захочет, что бы ты узнал.»

Глава 27

Театр де ла Вилль

Я смотрю на себя в зеркало, крепко сжав посадочные билеты. Сегодня на мне платье кораллового цвета с опускающейся, будто волна юбкой, сзади она длинная, а спереди выше колена. Вверх платья составляет корсет с кружевами. Даффи разнообразно накрутила мне волосы и сделала лёгкий макияж. Я взяла коробку с подаренными Алексом пуантами и положив их в белую сумку, накинула бежевое пальто и вышла из комнаты. Сейчас пять часов утра, весь дворец спит, и мои каблуки одиноко постукивают в полной тишине. Дэйв уже ждёт меня у чёрной машины, марки которой я не знаю. Заметив меня, его строго сложенные в плотную полоску губы лишь слегка дрогнули в улыбке. Я кивнула ему, и он кивнул мне в ответ. Сегодня мы не многословны. Дэйв открыл мне дверь автомобиля, но знакомый голос кричавший моё имя заставил меня подождать.

— Лия! — Снова отзывает меня знакомый голос. — Подожди!

Алекс подбегает ко мне, и я еле подавляю смех. Его волосы взъерошены, а рубашка наполовину не заправлена, видно, что он спешил. Сейчас если посмотреть на нас со стороны, то можно сказать что я Принцесса, а он обычный горожанин.

— Хотела снова уехать и не попрощаться? — Он улыбнулся мне, а я погрузилась в воспоминания нашей первой встречи, тогда он так же остановил меня.

— Это тебе. — Он протянул мне маленький букет нежно розовых пионов.

— Не хочу Вам этого говорить, Ваше Высочество, — говорю я вытаскивая один пион из букета, — но Вы идиот.

И звонка рассмеявшись, засунула цветок в причёску. Сев в машину и закрыв дверь, я дала знак Дэйву, что можно ехать, но Алекс остановил машину, хлопнув ладонью по окну. Дэйв открыл моё окно и Алекс посмотрел на меня так будто я забыла что-то очень важное но, не дождавшись моих слов заговорил первый:

— А как же прощальный поцелуй?

— Знаете, Ваше Высочество, ожидание всегда приятнее самого процесса.

И с этими словами машина тронулась с места, и я оставила его там, далеко позади.

Приехав в аэропорт и пройдя в самолет, я узнала, что моей соседкой оказалась Катерина!

— Лия! — Воскликнула она. — Я уже думала, ты не появишься! — Она не удивленна, что мы с ней сидим вместе, в отличии от меня.

— Катерина? — Она поднялась со своего места и крепко обняла меня.

— Как ты изменилась! — Говорит она всё рассматривая меня, я застенчиво улыбнулась. — Отбор изменил тебя в лучшую сторону.

Мы сели на свои места. Весь полёт мы оживлённо с ней разговаривали. О танце, о моём новом партнёре и в общем о Франции, о Париже. Я мечтала об этой поездке, мечтала станцевать в театре де ла Вилль, но сейчас меня переполняют чувства того, что я увижу Францию, увижу Париж! Катерина во время нашего разговора постоянно упоминала о том какая же я красивая, она меня жутко смутила этим, что у меня покраснели щёки. С нами в самолёте летели так же и другие танцоры и мой партнёр тоже, но я его не увидела, ничего, время ещё будет.

Приземлившись в Париже и наконец, выйдя из душного самолета, я вдохнула парижский воздух.

Мы с Катериной прошли на выход из аэропорта и стали ждать остальных. Когда к нам подошла группа из двадцати человек я немного растерялась.

— Добро пожаловать в Париж! — Торжествующе сказала Катерина, и все присутствующие одобрительно улыбнулись. — Хочу представить вам нашу солистку Лию Картер, я думаю, вы о ней слышали.

Все взгляды тут же устремились на меня, в их глазах было что-то не очень дружелюбное, ну и ладно!

— Лия, это Аарон Паркер, твой партнёр. — Катерина представила мне парня примерно моего возраста, блондин, широкие впалые скулы, вот что сразу бросается в глаза. Он неуверенно протягивает мне руку и как-то недовольно поджимает губы. Я лишь наклоняю голову набок выражая всю ироничность момента. Что ж, если они мне не рады я тоже им не рада.

Аарон поднимает одну бровь вверх когда, наконец, понимает, что я не собираюсь пожимать ему руку, он оценивающе проходит по мне своим хищным взглядом.

— Очень приятно познакомиться, — саркастически говорю я подчеркнув слово «очень». Парень ухмыляется, и наконец, отступает от меня.

— Эмм, ну что ж, тогда идёмте, нам нужно в отель, он кстати находится совсем близко с театром.

Мы решаемся пройти пешком и осмотреть хоть немного город. Идя по улицам Парижа я поняла, что Париж — даже не город, а некий мир, где правят чувства, а не разум, где искусство проявлено не только в величии собора Парижской Богоматери, не только в живописных полотнах Лувра, но и в летящей походке молодой парижанки, в элегантно склонившейся мадемуазель, поправляющей туфлю, или в щёгольски поданной официантом чашечке кофе с круассаном. Артистизм — неотъемлемая черта характера французов. Парижанки здесь просто блещут элегантностью, Аливия бы оценила. Танцоры о чём-то оживлённо разговаривают, но мне до них нет дела. Мне стало не по себе от того что я им неприятна, неужели это из-за статей, что писали обо мне в газете или это просто зависть? Ведь я получила практически всё: у меня есть сольная партия, я попала в Отбор и могу сказать, что дела у меня идут не плохо.

— Ох, Катерина! — Воскликнула